Чтобы снять ещё больше разных портретов и историй жизни из разных уголков страны, Настя Шумихина обратилась к краудфандингу и открыла сбор на Френдли. В интервью нашей платформе автор поделилась, почему считает фотоискусство таким выразительным и с трепетом к нему относится, для чего ей сегодня нужна поддержка и что она хочет рассказать миру своими снимками.
«Каждая фотосъемка — это и автопортрет, и возможность для человека узнать новое о себе»
Сколько себя помню, я всегда рисовала и снимала, мне это было интересно с самого детства. Фотографировала сначала на телефоны — помню, в моем первом мобильном была камера 0,3 мегапикселя. Потом родители увидели, как мне нравится снимать, и купили мне небольшой фотоаппарат. А в 20 лет у меня появилась моя первая профессиональная фотокамера Canon 550D — это было большим событием для меня.
Мне всегда нравилось снимать именно людей. Помню, мои первые кадры были очень наивными — я устраивала фотосессии своим подругам. Но уже тогда я понимала, что мне интересно показывать с помощью снимков то, что происходит внутри людей, и таким образом немного раскрывать каждого человека — отдельный мир, который непонятен другим.
Снимая, можно увидеть какие-то грани человека, которые он сам раньше не замечал, рассказать ему то, что он о себе не знал. При этом каждый фотограф видит одного и того же человека по-своему. Я уверена, что любая фотография — это и автопортрет. Ведь я подбираю свет, ракурс — это все про меня, мое видение.
Для меня очень важно мое отношение к людям, которых я снимаю: я должна быть ими искренне увлечена, практически влюблена в них. И я всегда стремлюсь понять этих людей. Если это не так, то мне сложно снимать.
Помню, на съемку ко мне пришла девушка, которую я не могла понять, у меня были какие-то убеждения о ней, от которых я не могла отказаться. И я думала: как я буду ее фотографировать? это же такой откровенный процесс, а мы такие разные, не близкие друг другу. Но вскоре я увидела, что на самом деле у нас много общего. Тогда я ещё раз убедилась, что может быть много дорожек к человеку, способов его увидеть. Главное — быть открытой, готовой отказаться от своих убеждений о человеке и постараться понять его.
«Мир стал более цветным для меня»
В университет я решила поступить на издателя. Думала, что так стану и журналистом, и дизайнером, меня интересовали оба этих направления. Но образование оказалось не про одно и не про другое, а больше про корректуру. Тогда я поняла, что издательское дело — это не совсем моё, и пошла получать второе образование как художник-живописец.
Мне кажется, моя фотография повлияла на мою живопись и наоборот. Получив образование как художник, я начала отличать оттенки, полутона, по-другому видеть цвет и замечать красоту. Помню, как-то ехала в деревню, увидела грязную лужу и подумала: какая она красивая! такие сложные цвета — глубокий-серый, лиловый, красно-коричневый… А потом осознала, что это вообще-то лужа. Но я как художник вижу в ней разные оттенки, настроения. Возможно, когда-то тогда я приблизилась к определению, которое называю «художник»: мир стал более цветным для меня.
А еще в университете я впервые стала работать как фотограф. Занималась репортажной съемкой: снимала происходящие в стенах вуза мероприятия — иногда их было пять-шесть за день. Мне нравилось быть в центре всех этих событий, общаться с большим количеством разных людей, я считала это важной ступенью на своем пути.
Тогда я еще яснее почувствовала, что съемки становятся делом моей жизни. Мне ведь нравилось рассказывать истории и рисовать, а журналистика с чем-то художественным — это и есть фото-документалистика. К тому же тогда я встретила много людей, которые тоже увлечены фотоискусством. С ними у меня всегда было общение на равных, и их открытость, то, как они горели своим делом, завораживало меня.
Я очень много снимала, и фотография порой спасала меня. Был сложный момент в жизни, когда я расставалась с молодым человеком. Помню, тогда у меня могло быть по пять съемок в день. Я могла просто идти по улице, видеть интересного человека с харизматичной внешностью — и познакомиться с ним, а после сразу поснимать его. Это помогало мне продолжать жить, и благодаря этому тогда произошел «скачок» в моём творчестве.
«Я не знала, что осваивала новый жанр — мне просто нравилось общаться с людьми»
Ещё мне всегда хотелось путешествовать, и однажды, лет девять назад, мы с моим на тот момент молодым человеком поехали автостопом в Йошкар-Олу. Это путешествие нам так понравилось, что мы таким образом стали ездить по разным городам Центральной России, потом отправились на юг — в Краснодарский край и на Кавказ, на север — в Карелию, к Белому морю. Однажды ехали до Алтая — неделю в одну сторону.
Везде, где мы были, я снимала жизнь людей. Как я потом узнала, это называется документальной фотографией. На тот момент я и не догадывалась, что осваивала новый жанр — мне просто нравилось ездить и общаться с людьми, снимать их. А вскоре я поняла, что хочу развиваться в этом направлении и заниматься этим видом фотографии серьезнее.
Путешествия так меня увлекли, что я стала ездить автостопом одна, но уже не на большие расстояния — максимум 1000 км. Мне кажется, автостоп очень похож на документалистику: это тоже про прямой диалог с миром, заинтересованность в людях, открытость. Если ты закрыт, то как у тебя получится путешествовать и находить общий язык с людьми?
Я не боялась путешествовать автостопом, потому что у меня уже был богатый опыт таких поездок вместе с друзьями и молодым человеком. Я понимала, что большинство людей адекватные, к тому же понять, что за человек перед тобой, можно ещё до того, как садишься к нему в машину. И опять же я уверена, что на ситуацию влияет то, как я настроена к человеку — он это чувствует и так же относится ко мне. Если у меня есть страх, то и мир на это реагирует, а если я спокойна, то более вероятно, что все будет в порядке. Хотя, конечно, бывают разные истории. Теперь я очень редко путешествую автостопом: мне всё интереснее становится водить самой.
«Мир открытый, огромный и всё в нём возможно»
Больше всего в путешествиях меня увлекала съемка людей в деревнях. Мы знакомились с жителями разных поселений, приходили к ним в гости, часто оставались ночевать. Я с увлечением погружалась в их мир, смотрела, как они живут.
В каждом селе были интересные, сложные, глубокие истории. Например, когда мы путешествовали по западному побережью Белого моря, мы посещали вымирающие деревни. Одной из них даже не было на карте — она называется Летняя река. До нее нет дороги, туда невозможно попасть привычным способом — только плыть по морю или выходить на станции и долго идти через леса и болота.
Там мы встретили Сергея — мужчину, который восстанавливал в этой деревне свой родовой дом. Казалось бы, в Летней реке уже почти никто не живет, все уезжают, а он стремится вернуться туда. При этом у него нет пальцев на обеих руках, но он все равно очень жизнерадостный, энергичный человек. Как художника меня вдохновляют, восхищают такие истории: человек возвращается на свою родную землю, не забывает её, и, несмотря ни на что, делает что-то, чтобы жизнь там продолжалась.
Весь опыт с путешествиями автостопом дал мне понимание, что мир открытый, огромный и что в нем все возможно. Можно общаться с людьми, находить подход к каждому человеку. И всё, что происходит со мной на этом пути, зависит от меня самой, моего состояния, моего отношения к разным вопросам. Мир всегда открыт. А если у меня что-то не получается — это что-то внутри меня не так.
Мне кажется, документальные съемки важны, чтобы показывать, что все люди разные, но при этом одинаковые. Мне хочется вдохновлять других через интересные истории, показывать, что вокруг нас много людей, и они могут увлеченно и страстно жить, несмотря ни на какие сложности в своей жизни.
«Фотосъемка — это честный диалог с реальностью»
Я снимаю уже больше десяти лет и по-прежнему отношусь к этому процессу с трепетом, уважением. Фотосъемка — что-то метафизическое, эзотерическое для меня. Это открытый, честный диалог с реальностью, когда можно почувствовать ее, выйти с ней на связь, и она тебе ответит. И я по-прежнему очень увлечена своим делом, несмотря на постоянную трансформацию и кризисы в своем отношении к процессу съемки.
Сейчас у меня есть задумки нескольких новых проектов. Я уже однажды снимала про свою семью в Абхазии: искала людей, которые могли бы вспомнить мою бабушку, жившую там во время грузино-абхазской войны. Через свою частную историю я показывала, как было в Абхазии тогда и как там сейчас. А теперь я хочу отправиться в новое путешествие и попробовать найти своих родственников со стороны греков и армян, с которыми потеряна связь, и снять этот процесс.
Ещё снова хочу снимать деревни. Сейчас моя идея — найти людей, родившихся в поселениях, которых уже нет, и поговорить с ними об этом. Такие истории меня очень трогают: мне интересно узнать отношение этих людей к своим родным местам и к тому, что этих мест больше нет. У меня тоже была деревня, в которой я провела детство, но её больше не существует.
Чтобы осуществить эти идеи, мне необходима поддержка: средства на дорогу, проживание в разных мест, желателен гонорар. От знакомых я узнала про платформу Френдли и решила зарегистрировать на ней и попробовать себя в краудфандинге. В ближайшее время планирую больше рассказывать о своем сборе, делиться ссылкой на него в соцсетях и на разных площадках.
Я верю в силу краудфандинга и рада, что сегодня существуют такие формы поддержки. Считаю, что таких платформ, как Френдли, должно быть больше. Так у людей будет возможность заниматься творчеством, тем, что им нравится. И тогда будет больше красивых, сильных проектов, и через такие маленькие шаги наше общество может стать лучше и честнее.
Фото предоставлены Анастасией Шумихиной
